— У нас непредвиденная задержка, — улыбнулся Варакин, видя, как тянет свинью за хвост Настя, словно тот резиновый.
Китайский боец всмотрелся внимательней.
— Вы тот самый учёный? — удивлённо бормотал Ксяо Ци, опустив оружие. — Тот русский учёный, который остановил эпидемию и спал в камере восемьдесят пять лет?
Роберт лишь пожал плечами. Да, это он — гениальный вирусолог, спасший миллионы жизней, это он сегодня испытал новый препарат на себе и своих друзьях, — ну и что с того? Варакин давно свыкся с мыслью, что может нечто большее, чем доступно обычному человеку. Но он не считал, что выжившие люди должны преклоняться перед ним. Хотя последняя неделя изменила его взгляды. И, возможно, теперь — те, кто живёт на планете, станут его должниками, потому что у «сильных мира сего» нет желания остановить войну и восстановить согласие между враждующими странами.
Тем временем Сашке удалось выбраться из вертолёта. Лопасти перестали крутиться. Чтобы не задеть ушами крылья шумной машины, склонив голову и согнув колени, лейтенант брёл вприсядку к доктору Варакину. Одежда на Сашке разошлась по швам, оставив лишь на бёдрах драную повязку, прикрывавшую прелести кабана спереди и сзади — остальное тело было обнажённым, что, впрочем, совсем не смущало гибридного здоровяка.
— Каков красавец! — восторгался Роберт, когда Сашка подошёл к нему. — Мой воин!.. мой мальчик…
Варакин был не малого роста, но лейтенант оказался на три головы выше своего создателя. Смотрелся он величественно и нелепо, потому что для монстра такого размера необходимо найти разумное применение. Громадный секач не может стоять без дела, прикрываясь фиговым листочком, как памятник посреди фонтана. Сашка создан не для красоты: он ни статуя из мрамора, он машина, убивающая врагов; он оружие, которое должно защищать человека, создавшего его.
За спинами вооружённых китайцев собрались пяток тигров. Они с удивлением наблюдали огромного кабана и людей рядом с ним. Полосатые бойцы сразу признали императора. Человека в вечном припадке «ярости» тоже вычисли без труда. Ковач знал его лично. Девчонка казалась, обычной, но видя, с какой силой она тянула за лапы кабана, весом никак не меньше тонны, говорить об обычности опрометчиво. А гигантский вепрь оставлял горы вопросов, на которые вообще не было ответов.
— Организуйте мне встречу с Хеи Мау, — негромко произнёс Варакин.
Китайские воины выслушали пожелание, больше напоминающее приказ.
— Он лишён своего поста. Хеи Мау отправлен в отставку. Русский господин, может говорить только с нами, — предупредил Ксяо Ци.
Формально китаец был прав. Но отречение ещё не вступило в силу, а новый ван ещё не избран вождём Поднебесной. Следовательно, Хеи Мау оставался главой Страны Китай даже сейчас.
— Бунт… — сказал лишь одно слово Варакин.
Кто может помешать китайскому солдату, вершить судьбу своей Родины? В любом другом случае, облачённые в броню люди, не моргнув узкими глазами, спустили бы курки и сожгли бы в жарких лазерных лучах, задающего самоубийственные вопросы. Но в эту ночь с ними разговаривал непростой человек — и ни потому что сибирский князь когда-то провозгласил его императором, а оттого что точно напротив вооружённых бунтовщиков, стоял гений, сотворивший нынешний мир. И каждый китаец знал, кто перед ними.
— Сегодня утром мы изберём лучшего вана, — наконец-то, дал ответ Ксяо Ци. — Называйте, это переворотом или бунтом — такова воля народа. Не вам решать, какой будет наша держава.
Варакин сделал несколько шагов, оставляя кабана и своих друзей позади. Он приблизился к неровному строю.
— Уж не ты ли хочешь стать новым правителем? — рассмеялся Роберт. — Сдаётся мне, именно ты собираешься сесть на место Хеи Мау.
— Именно я, — снова поднял ствол пушки азиат. — Я стану новым ваном Китая, чтобы закончить войну и накормить измученный народ!
— Да брось, — широко улыбался Варакин. — Не говори мне о благе народа. Возможно, ты не заметил, что под рухнувшим зданием, стонут твои солдаты. Почему ты не помогаешь им? Где забота о доблестных воинах страны?
Прищурившись, Ксяо Ци ответил:
— Я не говорю о звере, я говорю только о людях.
— Твои желания лживы и уродливы, уважаемый претендент, — сказал Роберт, посмотрев куда-то за спину тиграм. — На твоём месте я позаботился бы о семье, если она у тебя есть. Всем остальным займутся более достойные товарищи. Могу выразиться прямо: мой друг с удовольствием решит проблемы китайского народа. Понимаю, такой вариант тебя не устраивает, но такова императорская воля.
На самом пике разрушенного дома, на краю уцелевшей крыши, стоял Яша Караваев. Яркая Луна огромной лампой висела над его головой, а он, как невероятно везучий охотник в одной руке держал за хвост гибридного леопарда, в другой сжимал загривок чёрно-белого медведя. Лео Пи безвольно распластался на обломках взорванного дома, волоча лапы, голову и всё остальное, словно его подстрелили в самое сердце, будто он мёртв; а вот панда сопротивлялся. Медведь пытался вырваться из крепкой хватки, но выходило только скрести когтями по обломкам кирпича и цепляться за арматуру. Панда был вдвое крупнее человека, но сила, которой обладал Караваев, превращала медвежье стремление обрести свободу в фарс и забавное упрямство. Потому, полностью отдавшийся судьбе, Лео Пи выглядел гармоничнее своего несговорчивого товарища по несчастью.
— Алёшка! — крикнул другу Роберт. — Алёшка, спускайся к нам!
Караваев одной рукой поднял медведя, закинув его себе за спину, как безразмерный рюкзак туриста, и не спеша отправился вниз, волоча по обломкам, претворяющегося трупом Лео Пи. Человек с медведем за спиной был худощав и невысок ростом, но лёгкость, с которой он укрощал гибридов, вызывала непонимание, удивление и страх. Как человек, не впавший в «ярость», способен справиться с медведем? Откуда такая силища?
Будто не замечая людей с оружием, Яша подошёл к Роберту.
— Я таких красивых зверюшек только по телеку и видел, — скинув с себя панду, сказал Караваев, приземлив медведя у своих ног. Он продолжал держать чёрно-белого гибрида за шкирку, словно плюшевую игрушку. Иногда встряхивал, как мешок с кедровыми шишками, чтобы панда даже не мечтал о побеге.
— Перестань его мучить, отпусти косолапого, — предложил освободить китайского мишку Роберт.
— Ни в коем случае, — наотрез отказался Яша. — Хочу проверить нашего лейтенанта в деле.
Караваев подкинул медведя вверх. Панда обхватил лапами голову, свернулся гигантским клубком и, получив приличного пинка, кубарем покатился по асфальту. Остановившись точно перед Сашкой, медведь подскочил, принял боевую стойку, обнажив когти, словно кинжалы.
— Я слабых не бью, — неожиданно дружелюбно сказал громадный кабан, поправил повязку на поясе.
Яша не отпускал хвост Лео Пи, подначивая чёрно-белого бойца, всё-таки навалять свинорылому.
— Эй, потапыч, задай ему жару! — весело кричал Караваев.
Панда тот ещё драчун. Медведь владел искусствами восточных единоборств. Он покачивался, словно пьяный, переваливался с лапы на лапу, издавая подобие журавлиного курлыканья.
— Ну, если так надо, тогда, пожалуйста, — лениво зевнул Сашка.
С места набрав приличную скорость, кабан врезался в панду и словно железный поезд смял своего соперника. Долгой схватки не вышло. Медведь упал на спину и больше не поднимался.
— А зачем ты кота за собой таскаешь? — спросил Роберт.
Яша одёрнул Лео Пи за хвост.
— Бегал за ним. Проверял моторику. Сам же велел. Вот догнал, — ответил Караваев и поднял свободную руку, разглядывая её в свете луны. — Догнал без труда. Котёнок царапался, но где уж там — кожа у нас стальная. Мне-то нравится, а вот как Настюха переживёт эту новость…
— Я только для врагов тверда и неприступная, — улыбнулась девушка. — Для своего любимого я всегда буду нежной, как весенний цветочек.
Роберт ответил улыбкой, понимая, что представление пора заканчивать.
— Ксяо Ци, хочешь подарю тебе пятнистую киску? — задал он вопрос.
